  |
| • Новости • Модификации • Файлы • Руководства • Ссылки • Творчество • Прочее • Форум |
Александр Суворов 7. Ряженыеа то, что мы делаем - это террор” (из песни, авторство приписывается офицерам группы „А”) Сколько я уже здесь? Три месяца. Три еб…х месяца… Уже три месяца я мотаюсь по этим хреновым джунглям с перемазанной камуфляжем харей и автоматом наперевес. «Будешь работать инструктором у местных, ну и начсвязи отряда, три штуки баксов в день», - ага, хренов тебе тачку, товарищ Суворов. Повёлся, как последний сопливый дристун. Конечно, я не настолько наивен, чтобы предположить, что мне вообще не придётся в кого-то стрелять и не найдется еб…на, который захочет пострелять в меня. Я хорошо представлял, что такое быть инструктором и военным советником, но это… За три месяца мы подготовили три взвода легкой пехоты. Что можно сделать с этими взводами против двух дивизий?! Да ни хрена сделать нельзя! Мотаться по этим сраным джунглям по колено в грязи, прятаться от разведки, пулять изредка по блокам, да обстреливать патрули - вот и всё, на что мы способны. Три взвода… А больше нету! Не хотят крестьяне воевать за свободу, не хотят идти к нам в джунгли, а большинство тех, что пришли, всё равно считают, что за них должны воевать наёмники, а сами предпочитают шляться с оружием по деревням подальше от армейских блоков и грабить зажиточных, в смысле «восстанавливать справедливость». Прямо какой-то маленький латинский Афган получается. В начале этой маленькой поганой войнушки нас в группе было пятнадцать человек - пятнадцать профессиональных вояк, повидавших не одну локальную войну. Деньги на наши счета шли регулярно, солнце светило ярко и всё было хорошо, тем более что противостояли нам поначалу полицейские подразделения. А потом зашевелилась дивизия «Анаконда» и нас стали гонять по джунглям как стаю диких собак. Пытавшихся нам помогать местных перестреляли, запугав остальных. Надо отдать должное королевской контрразведке - действовали они быстро, жёстко и профессионально, практически не ошибаясь. Сначала в стычке с армейской разведкой погиб Волк. Потом захватили в плен и повесили Стрелку. Черт, я сам наблюдал за этим через оптику эсведехи и мог только материться от злости, что ничего не могу сделать. Затем, во время нападения на колонну, подстрелили Блада. В живот. Наш Тор ничем не мог ему помочь - от таких ран спасают только на операционном столе, и Блад это знал, поэтому он приставил к своему подбородку ствол автомата и выстрелил. И тут ещё выяснилось, что Мак не в состоянии продолжать оплачивать наши контракты в прежнем объёме, мол, его наниматель ожидает более различимых результатов, тогда и пойдут деньги. Был настоящий скандал, Лысый рвал из чехла нож и орал, что «порежет этого козла на ремни», а Гризли щёлкал затвором и круто материл Мак-Ферсона, но кончилось всё довольно мирно. Лысый, Гризли, а заодно с ними Тень и ещё пара человек собрали вещи и отправились в сторону границы. Нас осталось мало, совсем мало, и Мак на остаток денег решил нанять несколько человек «попроще и подешевле» - выполнять несложные задания, действовать в обеспечении и так далее. С этого-то всё и началось… Если б я знал, как всё повернется дальше - свалил бы вместе с Лысым и чёрт с ним, с обещанным гонораром, но я не мог бросить командира - я всё еще считал его своим другом, считал, что обязан ему. Эти новые бойцы не понравились мне сразу. Те, кто был до них, были настоящими солдатами, «псами войны», а эти… У половины всё тело в тюремных наколках, один совсем пацан, только после школы, ещё один с текущей крышей - ходил по лагерю и рассказывал всем, как классно он может резать людей своими ножами, и как в Нью-Йорке он изнасиловал и зарезал женщину в лифте. На второй день после приезда они нажрались в стельку и начали драку, за что были сильно биты Маком. Утром мордобой был проведен повторно с обещанием в следующий раз закатать пулю в лоб. Говорил Мак-Ферсон убедительно, да и обстановка соответствовала, так что новички ему поверили и больше шума не поднимали. А на следующее утро Мак нарезал нам задачу. Десять наёмников выдвигаются к дороге Камбрия - Читзена для свободной охоты. Только наёмники, никаких местных, хотя обычно мы старались таскать с собой хотя бы по несколько человек. А ещё мне не понравилось присутствие в этом отряде новичков - четвёрки уголовников. Отойдя от лагеря на несколько километров, Мак скомандовал остановку и открыл ранцы новичков, добыв из них несколько комплектов формы местной армии, похоже, из захваченного нами неделю назад грузовика снабжения. Это был новый стратегический изыск нашего военачальника. Раз вербовка идёт плохо, значит, местные ненавидят королеву недостаточно сильно, и им нужно дать для этого повод. Сделать это Мак собирался просто: переодевшись в армейскую форму, мы должны были изобразить разведгруппу в рейде. Войти в какую-нибудь деревню, избить пару человек, поджечь чей-нибудь дом - вот такая забава у нас намечалась. Как было известно, армия просто так такими вещами никогда не занималась и зверствовала лишь по приказу контрразведки, обычно в тех случаях, когда для этого действительно были причины. А здесь - вошли в деревню, навели бардак и пошли себе дальше. Террор… Сплюнув, я сел на землю, наблюдая творящийся передо мной цирк. Бывшие зеки, побросав оружие где попало, матерясь и хрипло гогоча натягивали на себя комбезы разведчиков. Детский сад… Хорошо хоть гранат им не дали, а то бы поубивали уже и себя, и нас всех к е…ой матери. Сбоку подошел и присел рядом Иван. - Наблюдаешь? - кивнул он в сторону новичков. - Ага, любуюсь… Слышь, командир, я что думаю: давай я их прямо здесь и сейчас всех перестреляю, а? Чтобы они потом сами не мучились и нас не подставляли? А то рядом с ними и стоять-то страшно, не то что в бой идти. - Страшно, говоришь… - задумчиво протянул командир. - Ничего Саня, я тебя сейчас ещё сильнее испугаю: Мак приказал всем взять в пару по одному новичку. - … его мать! Да нах нам надо эту радость?! Пусть с прикрытием их оставит, чтоб они Игги коробки таскали да за пивом бегали! - Примерно так я ему и сказал, а толку? - А если патруль? Он хоть представляет, чем может кончиться? - Всё, Саша. Разговоры кончились, иди, переодевайся. Твою мать, стратеги сраные… Комбез сел на удивление хорошо, как будто всегда его носил. Поверх комбеза разгрузку, зелёную косынку на голову - ну прямо картинка с плаката «Вступайте в королевские вооружённые силы». - Это ты что ли Алекс? Передо мной с наглой мордой стоял улыбающийся долговязый новичок. - Я. Чего надо? - Да главный ваш сказал с тобой идти. Я Джек. Вот и свалилось на меня счастье. Блин, может его и правда прямо здесь пристрелить? Продолжая скалиться, новичок достал из-за уха сигарету и повернулся спиной к ветру прикурить, при этом ствол висящего у него на пузе автомата уставился на меня. Нет, ну может все-таки пристрелить? Всем проще будет. - Не направляй ствол на тех, в кого не собрался стрелять, - я отшагнул в сторону с линии огня. - Да не бзди, на предохранителе, - хмыкнул, прикуривая, долговязый. - Когда схватишь вот так по дурке пулю, бздеть будет уже поздно. Стреляет даже незаряженное ружье, понял? Долговязый снова хмыкнул и выпустил струйку дыма. - И не кури на боевых, дым можно учуять очень издалека. - Да чё ты всё свистишь? - Я сказал, потуши сигарету, - я начал заводиться. С явной неохотой новичок забычковал сигарету и сунул её за ухо. - Хорошо. А теперь слушай внимательно, повторять не буду. Мы идём в деревню, работаем парами. В деревне проверяем дома: один остается снаружи, второй идет внутрь. Твоя пара - я, я прикрываю тебя, ты прикрываешь меня. Идём уступом, никогда не иди прямо передо мной или позади, всегда сбоку. Близко тоже не подходи, держи метров десять. Не лезь на мою линию огня, не стреляй, если рядом с линией огня свои. Всегда заранее намечай место, куда спрячешься, если начнут стрелять. Услышал выстрелы - прячься, и только потом выясняй, в чём дело. Кричат «ноги» - падай. Оружие держи наготове, палец на спусковой скобе, вот так. Все понял? - Угу. Как же, понял. Хрен ты чего понял, оглобля татуированная. Как же всё хреново… К деревне мы вышли уже через два часа. Маленькая такая деревушка домов на пятнадцать. Армейского блока здесь не было, да и быть не могло, потому что охранять в такой дыре нечего. Остановившись на опушке джунглей, Мак начал рассматривать деревню в бинокль. Пользуясь паузой, я начал заворачивать запалы в свои эргедешки. Две запасённые на всякий случай эфки оставим на потом - здесь они вряд ли пригодятся. Оставив на опушке Игги, Тора и Игорька с граником, пулемётом и снайперкой, мы вышли из джунглей и зашагали к деревне, натягивая запасённые Маком маски. Я, Мак, Иван и четверо новичков, которым и оружие-то доверять страшновато. Хреновый расклад получается. Первый дом. «Молодой» остаётся снаружи, в дверь с ноги и она проваливается внутрь вместе с дверной коробкой. Оп, оказывается она наружу открывалась. Внутри перепуганные мужчина и женщина. - Партизаны, где партизаны?! - ору я, на всякий случай держа наготове автомат. Нарвёшься так вот на настоящих партизан, мало не покажется - пристрелят как собаку. Мирные лопочут что-то невразумительное. - Не слышу! - ору я, пинаю попавшийся под ногу стул и тычу в их сторону «калашом». Стул врезается в стену и трещит, а мирные лишь глубже втягивают головы в плечи. - Думайте пока, я скоро вернусь, - небрежно бросаю я и выхожу на улицу. Снаружи уже ждет Джек с горящими глазами. - Ну чё? Ну как оно там? - Нормально. Мужик, да жена его. Поорал, мебель им поломал, запугивание, короче. Вроде как мы партизан ищем. - Баба, говоришь? Ты её хоть помял, а? Слышь, Алекс, а может, давай вернемся и того её? - Что того? Нет, я его точно пристрелю… - Ну трахнем! Чтоб они сильнее на власть обозлились, ха! - Нет! Всё, это не обсуждается. Никого не убивать, никого не насиловать. Это понятно?! Сучонок. Автомат ему дали, так он уже думает, что бога за яйца поймал. Второй дом, за ним третий, потом ещё несколько. Все шло спокойно, и я пустил в следующий дом Джека, а сам остался снаружи, привалившись спиной к стене недалеко от входной двери. Улица деревни была пустынна - даже куры не ходят, видно, научились уже прятаться от военных. Про людей уже и говорить не приходится - ни одной живой души. И тишина… - А-а-а, сука!!! - раздается внутри дома вопль Джека. И тут же, следом, длиннющая автоматная очередь. Б…дь, началось! Выглянув в дверной проем, повожу стволом. Какого чёрта у него там случилось?! Из двери дальней комнаты в коридор вываливается Джек. Автомат держит одной рукой, таращится куда-то в глубь комнаты и при этом продолжает давить на спуск. Без толку, ясное дело, патроны то все расстрелял. Уперевшись, наконец, спиной в стену, он поворачивается и ломится к выходу, прямо на меня, наглухо закрывая сектор обстрела. Г…он… - Там, они там! - орёт он, зажимая рукой расплывающееся темное пятно на правом плече. Протопав мимо, Джек, тихо скуля, устроился под стеной, а я начал действовать. Эргедешку из разгрузки, усики, чека, тихий звяк предохранительной скобы. Двадцать один, двадцать два, на!! Срикошетив от косяка, граната влетела внутрь той комнаты, из которой только что вывалился «молодой». Отодвигаюсь под прикрытие стены. Бам! Ударил по ушам громкий хлопок, из двери вылетает какой-то мусор, пыль, вываливаются из окон стекла. Р-раз! С колена прошиваю комнату длинной очередью на уровне пояса. Внутренние стены тонкие, мой акээм прошьёт только в путь. Два! Падаю на пузо и выстреливаю остаток магазина вдоль пола. Три! Перекат под прикрытие стены, меняю магазин. Теперь самое хреновое. Теперь надо идти внутрь. Одним рывком пролетаю коридор и вваливаюсь в комнату. Палец чуть ли не сводит на спуске, нервы на пределе, сердце в груди испорченным мотором - увижу движение - так и влуплю от пуза, не разбираясь что к чему. Только стрелять здесь теперь уже не в кого. А вот разбираться придется… Прямо передо мной лежит на полу посечённая осколками женщина. Возле неё на полу - нож с окровавленным лезвием. Обычный, мать его, кухонный нож. Никаких злобных врагов в комнате не наблюдается, да и не было их здесь, а у «молодого» элементарно сыграло очко. Небось лапать её начал, а она его ножом. Стрелял он с одной руки, да в шоке, ну и всадил мимо - вон, всю стену в углу раскурочил. Б…дь, надо было его пристрелить, надо… У стены пробитая пулями детская кроватка, внутри - кровавое месиво. Осколки почему-то не задели, может мать собой закрывала, а вот очередь моя достала сполна. Акээмные пули, семь шестьдесят две, почти восемь граммов весом - что им маленькое тельце ребёнка… В клочья. - Ну чё там, Алекс? - голос Джека за спиной. Меня захлёстывает волной злобы. - С-сучонок… - медленно цежу я сквозь зубы, поворачиваясь к «молодому». - Какого х…а ты мне наплёл? «Они там». Кто там?! Кто там, твою мать, вафельник е…ый?!! Здесь ребёнок с мамкой!! Кого ты испугался?! Кого, сука?!! Я тебя сейчас рядом с ними положу!! «Молодой» пятится от меня по коридору, я наступаю на него. - Эта… Не надо, брат… Не убивай, случайно вышло! Я к ней это, а она меня ножом… Случайно получилось, б…я буду! - Будешь! Адреналин зашкаливает, тело действует словно само по себе - на рефлексах. Автомат за цевьё и шейку приклада, шаг с переносом веса на правую ногу и прикладом снизу вверх, н-на! Хороший получился удар - «молодой» прямо птицей вылетел в дверь и грохнулся в пыль перед порогом. Крепкий оказался, щенок, не вырубился, лежит, ногами сучит. Подхожу ближе, поднимая «калаш» к плечу. Завалю гада… Палец выбирает люфт спускового крючка, у «молодого» - зрачки во всю радужку. Дожимаю спуск, но в последний момент меня толкают под руку и очередь рыхлит землю рядом с Джеком. - Ты что, Суворов, совсем ох…ел?! - орёт мне на ухо Иван. - Отставить! - Командир, там ребёнок, - тычу я в сторону дома. - Мёртвый! Из-за этого еб…на. Завалю… Адреналиновый вихрь слабеет, меня начинает трясти. - Всё, Саня, всё, успокойся. Не надо никого валить, пошли, - командир отводит меня в сторону. - Курить хочешь? - Давай. Глубоко затягиваюсь сигаретой. Иван сидит рядом, придерживая мой автомат. - Командир, не напрягайся - стрелять не буду. - Точно? - Точно. Я его потом завалю. На улицу подтягиваются остальные. Мак - наш грозный рейнджер, держа свою М-4 стволом вверх, отдаёт какие-то команды, размахивая свободной рукой. Двое уголовников вламываются в дом на другой стороне улицы, один остается у двери. - Б…я… Ну что ты за человек, Саша? - после паузы говорит командир. - А что? Нормальный такой человек. Из дома на другой стороне выбегает какая-то местная молодуха, но её встречает удар часового. Выбежавшие следом зеки тащат её обратно. - Какого х…я? - вырывается у меня. - Командир, ты видел? Рука непроизвольно лапает автомат. - Сидеть, Саша, - шипит над ухом Иван. - Сиди и не вмешивайся, Рэмбо х…ев. Нашёлся тут, б…я, Робин Гуд в подтяжках. - Ты что, командир? Они ж её… - Е…ть будут? Ты это хотел сказать? Да, будут, причём все вместе. И от этого, заметь, ещё никто не умирал. А за каким х…ем мы тогда по твоему сюда припёрлись? Бабушек через дорогу переводить? Ты что думаешь, хватило бы просто одной разбитой морды? Их надо разозлить как следует, чтобы они уже завтра у нас в лагере в очередь строились. «Дядя, возьмите меня в партизаны!» И вообще, если хочешь знать - эту идею Маку подбросил я. - Ты?! Командир, это же обычные крестьяне… - Б…дь, Суворов, ты иногда такой правильный, что аж тошнит. Такой чистый и хороший! А кто кишлак под Кандагаром артиллерией раздолбал, а?! Там ведь тоже крестьяне были! И дети, и женщины и побольше, чем здесь! - Там всё по другому было… Это был духовский кишлак, оттуда сержанта моего подстрелили, ты же знаешь! - Да брось ты х…ню пороть! Духовский, не духовский - какая разница? Хочешь, я и эту деревню духовской объявлю?! Саня, всё дело в бабках! А эти обезьяны - да пошли они на х…! Вот так. Человек, которого я считал своим другом, которого называл командиром… - Иди ты сам на х…, - без выражения сказал я. - Ну-ну, - хмыкнул Иван, поднимаясь. - Посиди тут, подумай пока. Подумай, Санёк. Одна у тебя теперь дорога - с нами. Думай, думай… А мне не хотелось думать. Я сидел, привалившись спиной к забору, держа на коленях горячий ещё автомат, кисло воняющий порохом, и мне не хотелось вообще ничего - только сидеть здесь вот так, курить и смотреть на клонящееся к закату солнце. И не думать. Не думать… © Радист. Все права защищены. |
|
| Copyright В© 2002—2006 A.I.M. Team |
